Татьяна Палий 17 Сен 2023
«Сегодня мы слышали такие евангельские слова: некий законник приступил ко Христу и, искушая Его, спросил: «Учитель, какая главная заповедь в законе?» И Христос ему отвечал, что самая главная заповедь – любить Бога всем сердцем, всей душою, всем разумением. И вторая заповедь, подобная ей: возлюбить ближнего, как самого себя…
Евангелие всегда говорит нам самые важные вещи в нашей жизни, – говорит их просто, говорит их прямо, открыто, не оставляя человеку никакой возможности как-то перетолковать эти слова на свой лад. А с другой стороны эти слова всегда ставят человека перед трудностью понять эту простоту, перед невозможностью до конца осознать, что значат эти слова.
Казалось бы – это действительно так просто, проще и не скажешь. Что важнее для человека в жизни? Ну, что может быть для него главнее вечной жизни? Что для него может быть главнее Бога? Да ничего не может быть важнее для нас Самого Господа. Если уж мы когда-то сказали Ему эти слова – Верую, Господи и исповедую… Если мы когда-то эти клятвы принесли в Таинстве Святого Крещения и поклонились Ему , как Царю и Богу… Если это сделано однажды человеком, то значит уже понятно — ничего другого более важного в жизни для него быть не может. Только Сам Господь Бог. И целью человеческой жизни тогда является слышать Бога, видеть Бога, слушать Бога, служить Богу, посвятить Ему свою жизнь. Потому что если некогда мы признали Его своим Царем и Господом, то ничего другого для нас просто не остается, как всегда Его превыше всего ставить.
Это так понятно, так просто и почему-то так далеко от жизни каждого из нас. Потому что легко понять, что Богу можно принести какую-то жертву, что можно для Бога совершить какой-то обряд. Но как понять, что любить Бога всем сердцем? Как понять — любить всей душой? И не просто понять это как-то отстраненно, издалека, то есть «принять к сведению», как это делают другие, как это делают святые. Мы читаем жития и нам все понятно: как они в кротости молились, как они постились, смирялись, все у них так хорошо складывалось от начала до конца. Вот она жизнь христианская: молился, постился, подвижничал, смирялся и, в конце концов, сподобился блаженной кончины, и Господь прославил Его. Любил человек Бога всем сердцем и всей душой. Прочитали… А нам жить сейчас. Что это для нас значит? Как мы должны любить Бога? Все ли правильно в нашей жизни? Может быть, достаточно того, что мы делаем? Может быть, это и есть христианская жизнь?
Мы приходим в храм, потом что мы любим Бога. Мы приходим на исповедь, потому что мы любим Бога. Мы приходим к Таинству Святого Причащения, мы читаем молитвы, мы что-то делаем доброе и полезное, потому что мы любим Бога…
Но если посмотреть всерьез, то окажется, что очень часто мы все это делаем, потому что любим себя, и на самом деле мы для себя это делаем. Мы читаем молитвы, потому что нам страшно: а вдруг что-то с нами случится, если мы оставим эти привычные вещи. Перестанем молиться, перестанем поститься, исповедоваться и причащаться… Становится страшно: с нами может что угодно случиться. Мы же понимаем, в каком страшном мире мы живем. Мы понимаем, что живем безопасно только благодаря тому, что хранимы кем-то, что над нами есть покров Божий. И мы очень боимся этого покрова лишиться.
А на исповедь мы очень часто приходим потому, что нам неприятно от самих себя, и мы хотим избавиться от неприятного чувства досады и стыда. Нам хочется это с себя снять. Мы приходим к Богу просить о помиловании не потому, что понимаем, что мы Его уничижили, Его распяли, на Него наплевали, нет, – нам себя жаль.
Мы приходим причащаться Святых Христовых Таин не потому что нам необходимо соединиться со Христом раз и навсегда и жить Его Единой Божественной жизнью, а очень часто потому, что мы понимаем, что нам нужны эти силы, мы без них не можем. И во многом так складывается наша жизнь, что не ради Бога мы это делаем, а ради самих себя, ради своей собственной маленькой удобной жизни. Потому что нам бывает страшно, неудобно, дискомфортно. Нам хочется считать себя христианами, что тоже доставляет нам определенный жизненный статус удобства и уверенности в себе.
Об этом ли говорит нам сегодня Евангелие? Мы должны так жить, чтобы в нашем сердце, в наших мыслях ничего кроме Бога не было, чтобы душа была только Им Одним наполнена, Им Одним жива. Разве этого мы хотим от нашей жизни христианской? К этому мы стремимся? Или нам надо всего понемногу: в меру верить, в меру делом своим заниматься, в меру получать удовольствия, в меру еще что-то делать — вот такая измеренность нашей жизни. Какую меру мы допускаем для Бога в своем сердце? Допускаем ли мы вообще какой-то предел? Мы всегда ставим границу: «Вот Тебе, Боже, Твое, а вот это, Боже, – мое. Вот то, что я тебе должен принести, а вот теперь с этого момента начинается та жизнь, которая принадлежит только мне одному. Я Тебя очень прошу, не вмешивайся в нее, не мешай мне жить так, как мне нравится. Я ведь ничего плохого, вроде, не делаю, не убиваю, не развратничаю, не ворую. Но есть некий уголок жизни, который принадлежит только мне одному, и в эту жизнь, Ты, пожалуйста, не ходи, мне не хотелось бы ее Тебе отдавать». Тогда о самом главном думать очень страшно и неприятно. Потому что, постольку поскольку мы боимся этой любви, мы страшимся поверить, что она может быть блаженством нашим, окончательным блаженством.
Но в таком случае не будем себя обманывать. Мы думаем, что идем на исповедь, и это есть исполнение главной заповеди. Мы думаем, что воскресный день Богу посвятили, подвиг совершили: шесть дней работали, а седьмой, прямо про заповеди Богу отдали, шесть дней о Нем не думали, а вот в седьмой пришли в Церковь. Можно подумать, что остальные шесть дней Богу не принадлежат. Можно подумать, что все остальное — это не Его время. Это все равно Его время, все остальные дни нашей жизни. И после смерти — это все Его, Ему принадлежащее. Им все живет и движется. И поэтому, если мы ограничиваем нашу жизнь и наше общение с Богом собственными странными представлениями о том, как мы хотим исполнять заповеди, мы уже никогда не сможем исполнить заповедь о любви к Богу.
Это говорится сейчас не потому, что кто-то сейчас в этом храме может явить пример любви к Богу. К сожалению величайшему, наша жизнь христианская настолько скудна, что примеров настоящей любви к Богу среди нашего христианского общества, среди священства, среди мирян почти не осталось. Мы читаем о них в книгах, мы празднуем их святую память в Церкви, мы к этим событиям относимся уже исторически отстраненно, не как к события нашего бытия, а как к священной, но истории. И это очень тяжко, потому что время нашей христианской жизни очень коротко. И если в этой жизни, как говорил Симеон Новый Богослов, мы Бога не встретим и не полюбим, то как же мы сможем встретить Его и полюбить за пределами этой жизни?
Поэтому сегодняшнее Евангелие ставит перед нами этот главный вопрос: в чем смысл нашей христианской жизни? Для чего мы пришли в храм? Как мы исповедуем Христа? Где подвиг христианской жизни в каждом из нас? Где этот подвиг? Ведь нельзя родиться с этой любовью. Она же не дается человеку от рождения, как способность Господа любить, или как возможность от воспитания полюбить Его всей своей душой. Этого можно только подвигом достичь, глубочайшим подвигом крестоношения.
В апостольском чтении сегодня звучали такие слова: Те, кто Христовы, плоть свою распяли со страстьми и похотьми. Вот что такое жизнь христианская. Вот с чего начинается любовь Божия. Любовь – это распятие. Христос эту любовь принес нам в кресте, показал, что значит любить человека всем сердцем, всей душою… Сам показал, как Бог любит человека и оставил нам только этот способ любви. Другого способа любви нет, только этот. И если мы этим способом любви не пользуемся, этим путем не идем, у нас никогда ничего не получится. И поэтому давайте не будем бояться креста, который мы носим, давайте будем стремиться к тому, чтобы не формально, не внешне, не время от времени Бога любить, а как Он сказал, так и поступать – всем сердцем и всей душой. Аминь».